Защита (или защитный механизм) – это совокупность бессознательных психологических процессов, которые направлены на предохранение человека от переживания тревоги потери близких, потери их любви, страха кастрации (страха быть наказанным или униженным) и осуждения со стороны Супер-Эго (совести). Кроме того, эти механизмы призваны защитить человека от болезненных аффектов, вызванных этими угрозами.

Впервые описал драматические и запоминающиеся примеры того, что в сегодняшнем психоанализе называется защитными процессами или защитами, Зигмунд Фрейд. Работая, преимущественно с истерическими пациентами, он заметил, что его клиенты избегали повторения предыдущего опыта, опасаясь, что оно могло принести им невыносимую боль и страдание. Фрейд увидел действие этих процессов именно в их защитной функции. По мнению Фрейда, подобное избегание достигалось за счет серьезного ущерба общему функционированию пациентов, использующих эту защиту.

Несколько позже было установлено, что защиты имеют не только “негативный”, но и “позитивный” смысл. Они проявляются, как результат здоровой, творческой адаптации человека к своему окружению и продолжают действовать на протяжении всей жизни. Личность, чье поведение манифестирует защитный характер, бессознательно стремится выполнить следующие психологические задачи:

• Избежать или овладеть неким мощным угрожающим чувством – тревогой, сильнейшим горем или другими дезорганизующими эмоциональными переживаниями.
• Сохранить самоуважение.

Для каждого человека характерны свои защиты, которые формируют его индивидуальный стиль борьбы с трудностями. Такое предпочтительное автоматическое использование определенных защит является результатом взаимодействия нескольких факторов:

• Врожденного темперамента
• Природы стрессов, пережитых в раннем детстве
• Защит, образцами для которых были родители и другие значимые взрослые
• Усвоенных опытным путем последствий использования отдельных защит (так называемый эффект подкрепления)

Некоторые люди демонстрируют недостаточность, хрупкость  защит. И тогда их терапия направляется не на ослабление защитных процессов, как это предлагал ранее Фрейд, а на выстраивание новых, более адаптивных защитных механизмов.

По мнению большинства психоаналитиков, некоторые защиты представляют собой более “примитивные” процессы, чем другие.

К защитам, которые рассматривают как первичные, незрелые или  «примитивные» относят те, которые “работают” на границе между Собственным “Я” и внешним миром. В результате действия этих защит возникает путаница между «Я» и «не-Я», нарушается действие принципа тестирования реальности.

Более зрелые защиты  работают не на внешней, а на внутренней границе, избавляя человека от внутрипсихических конфликтов между Ид, Эго и Супер-Эго или между наблюдающей и переживающей частями личности.

Примитивные защиты - это те способы, которыми ребенок естественным для себя образом постигает мир. Независимого от того, имеем ли мы сколько-нибудь выраженную психопатологию или нет, этот первичный опыт присутствует в каждом из нас. Все мы прибегаем к первичным способам защиты, особенно в ситуациях чрезмерного стресса. Однако большинство из нас в своем защитном арсенале имеют не только примитивные способы реагирования на болезненные переживания, но и более зрелые защитные механизмы.

К незрелым защитам относятся такие защиты, как:

• расщепление
• отрицание
• примитивна изоляция
• всемогущественный контроль
• примитивная идеализация и обесценивание
• проекция, интроекция

Расщепление.

Истоки этого механизма находятся в довербальном периоде, когда младенец еще не может отдавать себе отчет в том, что заботящиеся о нем люди могут обладать как “хорошими”, так и “плохими” качествами, что с ними связаны как “хорошие”, так и “плохие” переживания. Если понаблюдать за двухлетними детьми, то можно заметить, что они склонны приписывать “плохие” и “хорошие” валентности всему, с чем они встречаются в своей жизни. Тем самым это самый первый, примитивный способ структурировать свое восприятие. Когда ребенок удовлетворен, присутствие матери для него связано с глобальным ощущением “хорошей” матери, а когда он расстроен – все та же мать переживается им как “плохая”. Пока он не достигнет этапа в своем психологическом развитии (константности), когда он сможет признать, что перед ним в обеих ситуациях один и тот же человек, в присутствии которого ему иногда бывает хорошо, а иногда плохо, каждое его переживание будет оставаться тотальным, дискретным, определенным. Это будет переживание или/или, или “плохой”, или “хороший”. Вместо более зрелого способа видеть свою мать, как человека, обладающего одновременно и “хорошими”, и “плохими” качествами. То есть переживание и/и.

У взрослых расщепление можно наблюдать, когда они занимают чрезмерно категоричную, неамбивалентную позицию. А противоположную точку зрения переживают – как нечто совершенно отдельное. Например, пациентка может воспринимать своего терапевта, как абсолютно хорошего, а остальных сотрудников, работающих в этом учреждении – как равнодушных, злых, враждебно настроенных бюрократов. Или терапевт может внезапно подвергнуться ожесточенным нападкам со стороны пациента, хотя еще неделю назад он мог считать его самым лучшим, понимающим специалистом в мире.

Отрицание.

Это еще один ранний способ справляться с неприятностями, когда ребенок отказывается принять их существование. Очень часто, когда дети пугаются, они закрывают глаза руками, как бы говоря себе, “если я этого не вижу, значит, это нет”.

У взрослого действие этой защиты можно наблюдать в момент, когда ему сообщили о смерти близкого человека. Его первой реакцией будет: “Нет! Этого не может быть!”. Человек, у которого отрицание является ведущей защитой всегда будет настаивать на том, что “все хорошо”, “все к лучшему”. Личности, преимущественно использующие отрицание в своем арсенале защит, называются маниакальными. Иногда способность к “отрицанию” является спасительной. Примером этому могут служить героические поступки, совершенные во время войны или в чрезвычайных обстоятельствах, когда люди, отрицая опасность, “не успевая подумать” бросаются на помощь своим товарищам и близким. Большинство людей, чьи чувства уязвлены, в ситуации, когда плакать неуместно, скорей откажутся от своих переживаний, нежели полностью их осознав, подавят слезы волевым усилием.

Но чаще всего “отрицание” приводит к достаточно тяжелым последствиям: алкоголик, отрицающий свою зависимость; мать, игнорирующая сексуальные домогательства к своей маленькой дочери; жена, отрицающая опасность, избивающего ее мужа и т.д.

Примитивная изоляция.

Когда младенец перевозбужден или расстроен, он засыпает. Психологический уход в другое состояние сознания – это автоматическая реакция, которую можно наблюдать у самых маленьких детей.

У взрослых проявление этой защиты можно наблюдать, когда они изолируются от социальных и межличностных ситуаций, замещая напряжение, возникающее от взаимодействия с другими, уходом в фантазийный мир. У людей, в основном полагающихся на примитивную изоляцию, нередко развивается богатая фантазийная жизнь, а внешний мир они воспринимают, как слишком проблематичный. Очевидный недостаток этой защиты заключается в том, что она исключает человека из активного решения межличностных проблем. Люди, находящиеся в близких отношениях с подобными личностями часто предъявляют им претензии, что не знают, как получить от них какие-либо эмоционально окрашенные реакции. Это, безусловно, может серьезно осложнять отношения. Достоинством примитивной изоляции является то, что, позволяя психологическое бегство от реальности, она почти не требует ее искажения. Люди, полагающиеся на эту защиту, находят успокоение не в непонимании мира, а в бегстве от него.

Всемогущественный контроль.

Было установлено, что новорожденный воспринимает источник всех событий, как внутренний. Например, если ему голодно и мать замечает это и кормит его, то младенцем это воспринимается так, как будто бы это он сам добыл себе еду. Понимание того, что контроль находится в других людях, вне самого младенца, еще не достигнуто. Ш.Ференци – ученик и последователь З.Фрейда -  обнаружил, что на инфантильной фазе развития подобное переживание собственного всемогущества нормально. Позже ребенок приходит к идее вторичного всемогущества, когда один из тех, кто заботится о нем, воспринимается всемогущим. По мере дальнейшего взросления, ребенок постепенно примиряется с фактом, что никто не обладает неограниченными возможностями. Предпосылкой этой, более зрелой позиции является опыт защищенного младенчества, когда ребенок мог наслаждаться иллюзией собственного всемогущества, а затем – всемогущества людей, заботящихся о нем. Здоровый остаток такого инфантильного всемогущества сохраняется во всех нас, поддерживая переживание собственной компетентности и эффективности.

Но есть люди, у которых потребность испытывать чувство всемогущественного контроля и интерпретировать все происходящее с ними как обусловленное их собственной неограниченной властью, непреодолима. Если личность организована вокруг поиска удовольствия от переживания, что она может проявлять и использовать свое всемогущество, невзирая на ограничения существующих этических норм, она называется социопатической.

Примитивная идеализация и обесценивание

Как уже обсуждалось выше, Ш.Ференци пришел к выводу, что примитивная идея собственного всемогущества, постепенно сменяется идеей о всемогуществе заботящегося о ребенке лица. Все дети верят, что их родители самые умные, красивые и могут защитить их от любых бед и несчастий. По мере взросления, идеализация ребенком родительских фигур сменяется деидеализацией или обесцениванием. Подобное обесценивание является естественной частью процесса сепарации-индивидуации.

У взрослых также могут звучать “отголоски” примитивной идеализации. Все мы склонны приписывать особые достоинства людям, от которых эмоционально зависим. Нормальная идеализация является существенным компонентом взрослой любви.

У некоторых людей потребность идеализировать остается неизменной еще с младенчества. Переживанием всемогущества тех, к кому они привязаны, скрывает внутренний панический ужас, который испытывают эти личности. Желание психологически слиться с идеализируемым объектом обеспечивает им чувство безопасности. Такие люди также стремятся избавиться от чувства стыда, которое является “побочным” продуктом примитивной идеализации. Вера в идеальное приводит к тому, что собственные несовершенства вызывают обжигающее чувство стыда. Тогда слияние с идеализированным объектом является еще и способом избавиться от этого непереносимого переживания.

Если человек в основном строит свою жизнь, ранжируя все аспекты человеческого бытия, если он стремится к совершенству, как через слияние с идеализированным объектом, так и идеализируя Собственное “Я”, он может быть назван нарциссическим. Другие характеристики нарциссических личностей могут быть выведены из примитивной идеализации. Они склонны к тому, чтобы постоянно убеждаться в собственной привлекательности, известности, силе, значимости и т.д. Самооценка этих людей построена на том, что любить себя можно только постоянно совершенствуясь.

Примитивное обесценивание

– оборотная сторона потребности в примитивной идеализации. Поскольку в нашей жизни нет ничего идеального, то рано или поздно нарциссическая личность сталкивается с разочарованием. Чем сильнее идеализируется объект, тем более сильное обесценивание его ожидает. В повседневной жизни это проявляется в том гневе, который обрушивается на человека, не оправдавшего возлагавшихся на него надежд. Нарциссические личности всю жизнь занимаются тем, что, сменяя партнеров, проходят по кругу идеализации и обесценивания.

Проекция, интроекция.

В нормальном младенчестве прежде, чем у ребенка разовьется возможность разделять ощущения, идущие извне и изнутри, у него имеется генерализованное ощущение самого себя, тождественное переживанию всего мира. Скорей всего, младенец, которого мучают колики, переживает это как “Боль!”, а не как «что-то внутри меня болит». Ему еще трудно различить, болит ли его живот из-за туго застегнутого памперса (боль извне), или из-за колик (боль изнутри). На этом этапе недифференцированности начинают работать процессы, которые позже станут проекцией и идентификацией.

Проекция

– это процесс, в результате которого внутреннее ошибочно воспринимается, как внешнее, приходящее извне. Благоприятные формы проекции служат основой для эмпатии – способности понимать, что может чувствовать другой человек. Так как мы лишены возможности получить “объективную информацию” о чувствах другого человека, мы вынуждены опираться на собственные переживания, которые могли бы испытывать в подобной ситуации. Пагубные формы проекции могут приводить к серьезному непониманию другого, искажению представления о нем и в результате наносить серьезный ущерб межличностным отношениям. Например, человек может отрицать собственную зависть, проецируя, приписывая ее другому. Личности, в основном опирающееся на проекцию, называются параноидными.

Интроекция

– процесс, противоположный проекции. В результате интроекции, идущее извне воспринимается, как приходящее изнутри. В своих благоприятных формах интроекция ведет к идентификации со значимыми другими. Маленькие дети вбирают в себя, как губки, всевозможные позиции, аффекты, формы поведения значимых людей. За долго до того, как ребенок станет способен принять сознательное решение быть похожим на маму или папу, в некотором смысле он уже их “проглотил”.

Примером патологической формы интроекции служит “идентификация с агрессором”. Этот процесс можно наблюдать в ситуациях переживания страха и плохого обращения, когда люди пытаются овладеть своими тяжелыми переживаниями, перенимают качества мучителей. Тем самым они как будто говорят: “Я не беспомощная жертва, я сам наношу удары, я всемогущественен”.

Другой пример, когда интроекция становится патологической, связан с горем и имеет отношение к депрессии. Мы интроецируем того человека, которого любим. А его репрезентация внутри нас становится частью нашей идентичности. Это выражается в том, что мы можем сказать о себе: “Я – жена своего мужа”, “Я – сын своей матери” и т.д. Если любимый человек умирает или оставляет нас, то мы чувствуем, что не только мир вокруг нас уменьшился, но и мы сами уменьшились внутри. В нашем внутреннем мире начинает доминировать чувство пустоты. Стремясь вернуть любимых, мы иногда задаемся вопросом, о том, в результате какой нашей ошибки нас оставили. Притягательная сила этого процесса, который далеко не всегда осознается, заключается в том, что у нас появляется надежда, что, осознав свои ошибки, мы сможем вернуть любимого человека (еще одно проявление инфантильного всемогущества). В итоге за невозможность пережить горе и постепенно отпустить близкого человека мы расплачиваемся депрессией, горькими упреками в свой адрес, чувством собственной никчемности, пустоты и потерянности.

К более зрелым защитным механизмам можно отнести такие  защиты как:

• Вытеснение или репрессия
• Изоляция
• Интеллектуализация
• Морализация
• Смещение
• Сублимация

и т.д.

Вытеснение или репрессия.

Под вытеснением подразумевается мотивированное забывание или игнорирование. Фрейд писал: «Суть репрессии состоит в том, что нечто просто удаляется из сознания и удерживается на дистанции от него». Но далеко не все трудности, связанные с привлечением внимания и/или  запоминанием, являются следствием действия вытеснения. Мы смело можем говорить о репрессии лишь в том случае, когда очевидно, что мысли, чувства или восприятие чего-то становятся непереносимыми для сознания, вызывая сильное беспокойство или тревогу.

Действие репрессии можно увидеть на следующих примерах:

- опыт такого насилия и зверства, после которого жертва ничего не может вспомнить.

- вытеснение рассматривалось как средство, с помощью которого ребенок пытается справиться с нормальными (с точки зрения развития), но пугающими и неосуществимыми желаниями. Например, желание уничтожить родителя своего пола, чтобы  самому обладать родителем противоположного,  вытесняется ребенком в бессознательное в результате прохождения Эдиповой фазы.

- работу вытеснения Фрейд увидел и в обыденной жизни. Именно действием этого механизма он объяснил нелепые оговорки и ошибки, которые мы, порой, допускаем. Например, когда говорящий неожиданно забывает имя человека, которого он представляет. Такое «забывание» может быть объяснено действием репрессии в том случае, если представляющий испытывает бессознательную враждебность по отношению к тому, кого он представляет. Еще одним примером репрессии может послужить оговорка председателя собрания, когда вместо того, чтобы сказать: «Собрание объявляю открытым», он говорит: «Собрание объявляю закрытым». Имея некоторые основания для того, чтобы не хотеть открытия собрания, он вытесняет это желание в бессознательное. Но оно вырывается оттуда в виде нелепой оговорки.

Все эти примеры репрессии показывают адаптационную способность этого процесса. Если бы человек постоянно осознавал весь арсенал импульсов, чувств, желаний, фантазий, воспоминаний, конфликтов и т.д., то он был бы просто затоплен ими.

Репрессия начинает создавать проблемы тогда, когда она не справляется со своей функцией надежно удерживать от осознания беспокоящие переживания. Или же, когда она стоит на пути позитивных аспектов жизни. Или действует при исключении более адаптивных защит.

Изоляция.

Это способ преодоления болезненных переживаний (страх, гнев, тоска и т.д.) в результате которого чувства изолируются от понимания.

Можно обнаружить много примеров работы этой защиты: хирург, стоящий за операционным столом, не смог бы эффективно проводить операцию, если бы ему были доступны все аффективные переживания в этот момент. Генерал, жертвующий взводом, чтобы спасти армию, не смог бы эффективно разработать военную операцию, если бы у него перед глазами стояли все ужасы войны.

Терапевты, работавшие с жертвами Холокоста, были поражены отстраненными, «деревянными» описаниями тех зверств, которым они подверглись.

Изоляция может стать основной защитной операцией и при отсутствии травмы. Как правило, это происходит в результате взаимодействия нескольких факторов: стиля воспитания родителями ребенка и его темперамента.

Интеллектуализация.

Интеллектуализацией называется вариант Изоляции. Если изолирующий человек говорит, что он ничего не чувствует, то интеллектуализирующий – разговаривает по поводу своих чувств, но таким образом, что у слушателя остается впечатление отсутствия эмоции. Комментарий: «Ну, да. Это, конечно же грустно видеть, как умирает моя собака», брошенный равнодушным тоном, означает, что сама мысль о чувстве присутствует, но его выражение блокировано.

Интеллектуализация призвана сдерживать огромные, переполняющие человека переживания. То, что некто способен в тяжелых ситуациях действовать рационально, не давая импульсивных откликов, говорит о зрелости его психики.

Однако, если человек не способен оставить эту защиту, то другие могут его считать эмоционально неискренним. Такому человеку могут быть не доступны такие взрослые формы игры, как дружеское подтрунивание, секс, проявление артистизма.

Морализация.

Когда некто морализирует, это означает, что он ищет пути, почему он обязан следовать в данном направлении. То есть морализация направляет желания в область оправданий или моральных обязательств. Примером морализации может служить вера колонистов в то, что они несли высшую цивилизацию тем народам, чье богатство они расхищали. Гитлер, когда утверждал, что уничтожение цыган, евреев и гомосексуалистов, необходимо для этического и духовного процветания нации, морализировал свои агрессивные и садистические желания.

Но есть и менее катастрофические проявления действия этого механизма. Мы часто можем наблюдать, как кто-то морализирует свой критицизм, говоря, что лучше критиковать, нежели хвалить. Некоторые люди могут морализировать свое тщеславное желание дорого одеваться, объясняя, это необходимостью или обязанностью производить хорошее впечатление.

Смещение.

Этот термин относится к перенаправлению эмоции, поведения, озабоченности чем-либо с первоначального объекта на другой в силу того, что изначальная направленность может вызывать тревогу.

Классическим примером смещения является ситуация, когда муж срывает свое зло на жене после неприятного разговора с начальником. Любые ситуации, когда некто становится «козлом отпущения» также связаны со смещением агрессии на  этого человека.

Наблюдения семейных терапевтов показывают, что, как правило, в парах, где один из партнеров неверен, другой партнер направляет свою агрессию не на «провинившегося» супруга, а на соперницу или соперника.

Также может быть смещена и страсть. Сексуальные фетиши, по всей видимости, могут быть объяснены как переориентация эротического интереса с гениталий человека на бессознательно связанную область. Например, ноги или даже туфли.

Сублимация.

Эта защита связана с возможностью находить творческие, полезные способы выражения проблемных импульсов и конфликтов.

Так Фрейд считал, что дантист может сублимировать свой садизм, артист – эксгибиционизм, а адвокат – желание уничтожать врагов.

Данная защита считается здоровым способом разрешения психологических трудностей, так как при помощи этой защиты происходит разрядка в социально приемлемой форме вытесненных импульсов.